Статья 1110 ГК РФ впервые в истории отечественного гражданского законодательства понятие наследования как универсального правопреемства закрепила легально: "...при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное". Такое закрепление свидетельствует не только о восприятии законодателем соответствующих доктринальных разработок, но и о применении такого важного юридического инструмента, как квалификация. В том случае, если вопрос о наследовании после умершего лица будет стоять перед судьей или нотариусом в Российской Федерации, то ими будет использована конструкция правопреемства. Если бы аналогичный вопрос ставился перед правоприменителями в странах англосаксонского права, то здесь подход был бы принципиально иной: при наследовании имеет место исчезновение юридической личности умершего и ликвидация его имущества; при этом осуществляется сбор причитающихся ему долгов, оплата его долгов, погашение его налоговых и иных обязанностей. Указанная процедура именуется администрированием ("administration") и протекает под контролем суда. Наследники же получают право на чистый остаток (net estate) <42>.
--------------------------------
<42> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный) / Отв. ред. Л.П. Ануфриева. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 1 - 2; Гражданское и торговое право зарубежных стран: Учеб. пособие / Под общ. ред. В.В. Безбаха и В.К. Пучинского. М.: МЦФЭР, 2004. С. 650 - 651.
На наш взгляд, квалификация наследования в качестве successio in universum осуществлена законодателем не только посредством предписаний, содержащихся в упомянутой ст. 1110 ГК, но также посредством таковых, закрепленных в его ст. 1112.
На первый взгляд может показаться, что данная статья основной и единственной своей целью имеет нормативное закрепление состава наследственного имущества: "В состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности. Не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается настоящим Кодексом или другими законами. Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага". Сообразно этому в специальной литературе комментаторы нередко толкуют цитированные нормы в аспекте анализа тех положений действующего законодательства РФ, которые посвящены правовому режиму тех или иных видов имущества. Вполне очевидно, что такое толкование нельзя признать абсолютно точным и достаточным.
Неотъемлемой частью анализируемой статьи, в том числе для целей уяснения ее смысла, является ее название - "Наследство". Поименовав так соответствующий комплекс норм, законодатель указал, что после смерти лица его имущество (независимо от своего состава) приобретает особые юридические свойства, превращаясь в объект гражданских прав локального характера: разнообразные правоотношения, в которые оно вовлекается, преследуют лишь одну цель - обеспечить его переход от одного лица к другому (другим) в порядке универсального правопреемства. С отмеченным свойством наследственного имущества связана и другая его специфическая черта - эластичность. Она означает, что в состав наследства могут входить любые вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности, причем в неограниченном количестве. И именно благодаря эластичности туда может входить и "заграничное имущество" (см. выше). В совокупности же локальность и эластичность характеризуют наследство как единое целое (ст. 1110 ГК). Представляется, что сказанное относится не только к "внутреннему" наследованию, но и к таковому трансграничного характера, хотя в литературе встречаются и иные мнения <43>.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2002.
<43> См.: Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. С. 51 - 52. Автор комментария к ст. 1112 ГК А.А. Рубанов полагает, что свойства локальности и эластичности будут характеризовать наследственную массу только тогда, когда правом, применимым к наследованию, будет российское право.
Проблема квалификации затронута также в ст. 1128 ГК, посвященной завещательным распоряжениям на денежные средства в банках. Эти права входят в состав наследства и наследуются на общих основаниях в соответствии с правилами ГК. Данное обстоятельство имеет прямое отношение и к МЧП, поскольку права, вытекающие из договора с банком, подчинены теперь наследственному, а не обязательственному статуту (отметим, что ранее действовавшее регулирование стояло на прямо противоположных позициях).
Таким образом, даже поверхностное ознакомление с основными положениями российского наследственного права показывает, что отечественный законодатель ввел в него ряд новелл, которые, с одной стороны, значительно расширяют материальную сферу возникновения наследственных отношений, в том числе и связанных с правопорядками нескольких государств, следовательно, диктуют необходимость обращения к регулятивным средствам МЧП, а с другой - произвел в рамках последнего отход от ранее существовавших решений.
Коллизионные нормы, относящиеся к наследственному статуту, сосредоточены в ст. 1224 ГК РФ. Согласно ее п. 1 "отношения по наследованию определяются по праву страны, где наследодатель имел последнее место жительства, если иное не предусмотрено настоящей статьей". В следующем абзаце того же пункта установлено, что "наследование недвижимого имущества определяется по праву страны, где находится это имущество, а наследование недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, - по российскому праву". Анализируя указанные законоположения, следует отметить несколько моментов.
Во-первых, текстуальное выражение нормы абз. 1 п. 1 ст. 1224 ГК указывает на ее общий характер ("если иное не предусмотрено настоящей статьей"). В то же время положения, касающиеся недвижимого имущества, предназначены действовать в качестве специальных. Таким образом, определение круга отношений, охватываемого объемом нормы п. 1, возможно с помощью сопоставления его с объемом специального коллизионного правила, содержащегося в абз. 2 упомянутой статьи, о "наследовании недвижимого имущества". В этом плане закономерным, очевидно, будет предположение о том, что в общей норме речь идет о движимом имуществе <44>. Данный тезис в принципе не вызывает возражений, однако требует некоторой конкретизации. Дело в том, что в строгом смысле к движимостям или недвижимостям принято относить только один из видов имущества - вещи (ст. 130 ГК), а состав наследства, как уже отмечалось выше, вещами не исчерпывается (ст. 1112 ГК). Руководствуясь приведенным соображением, приходим к заключению, что формулу объема общей нормы можно выразить следующим образом: "отношения по наследованию движимых вещей и иного имущества, не относящегося к недвижимости". Представляется, что именно такое толкование адекватно отражает волю законодателя, так как охватывает наследование не только движимых вещей, но и иных объектов (например, имущественных прав).
--------------------------------
<44> См., например: Постатейный научно-практический комментарий части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под общ. ред. А.М. Эрделевского (Библиотечка "Российской газеты"). М., 2001; Матвеева Т.В. Новое в российском коллизионном праве // Журнал международного частного права. 2003. N 39-40. С. 47.
Если текстуальное выражение объема общей коллизионной нормы о наследовании не претерпело изменений по сравнению с ранее действовавшим регулированием (ст. 567 Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. и п. 1 ст. 169 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. <45> также оперировали понятием "отношения по наследованию"), то ее привязка в ныне существующем праве сконструирована иначе. Предшествовавшая регламентация прикрепляла наследственные отношения, связанные с правопорядками различных государств, к праву страны, в которой наследодатель имел последнее постоянное место жительства. С введением в действие части третьей ГК отношения по наследованию были подчинены праву страны, в которой наследодатель имел последнее место жительства. Исключение прилагательного "постоянный" из формулы прикрепления можно, как представляется, объяснить тем обстоятельством, что уже само понятие места жительства лица определяется в нашем праве как место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает (ст. 20 ГК). Однако подобный вывод сопровождается немалым числом контроверз и сомнений, поскольку отечественному праву известны и такие понятия, как "местопребывание", "резиденция", "преимущественное пребывание" и т.п. <46>.
--------------------------------
<45> Далее соответственно ГК 1964 г. и Основы ГЗ.
КонсультантПлюс: примечание.
Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2002.
<46> См. об этом: Комментарий к третьей части ГК / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М., 2002.
По общему правилу, толкование понятия "место жительства" будет осуществляться в соответствии с российским правом (ст. 1187 ГК). Следовательно, российский правоприменитель, например нотариус, для целей определения права, компетентного регулировать наследование движимых вещей и иного имущества, не относящегося к недвижимости, должен установить, в каком государстве наследодатель постоянно или преимущественно проживал на момент открытия наследства. При этом для установления наличия правовой связи лица с определенным государством необходимо, чтобы оно не просто пребывало на его территории, но находилось там достаточно долгое время, причем на законном основании. Так, в соответствии с положениями Федерального закона от 25 июля 2002 г. "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" <47>, иностранные граждане признаются постоянно проживающими на территории РФ, если они имеют вид на жительство. Законодатель не придает юридического значения намерению лица приобрести домицилий в той или иной стране, как это имеет место, например, в английском праве <48>. Укажем также, что правопорядок, регулирующий отношения по наследованию, не тождествен личному закону наследодателя (ст. 1195 ГК), хотя может в определенных случаях и совпадать с ним - например, в тех случаях, когда наследодатель постоянно проживает на территории государства своего гражданства.
--------------------------------
<47> Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 30. Ст. 3032.
<48> См.: Чешир Дж., Норт П. Международное частное право. М.: Прогресс, 1982. С. 191 - 192.
Говоря о подчинении наследования движимого и иного имущества, не относящегося к недвижимостям, праву домицилия умершего, необходимо обратить внимание на одно принципиальное обстоятельство.
Л.А. Лунц в своем курсе МЧП указывал, что "понятие последнего постоянного местожительства наследодателя, определяющего... статут наследования... далеко не всегда должно квалифицироваться по советскому закону" <49>. По мнению данного автора, советский закон компетентен ответить только на вопрос о том, имел ли наследодатель последнее место жительства в СССР. Если же судья должен определить, проживал ли умерший в Лондоне или в Берне, то советский закон не может применяться в данном случае.
--------------------------------
<49> Лунц Л.А. Курс международного частного права. С. 267.
В дальнейшем взгляды данного автора на рассматриваемую проблему существенно изменились. В своей статье, посвященной проблеме квалификации в МЧП, он отмечал, что "в отношении понятия местожительства лица, которое служит... для определения отношений по наследованию, равно как и для других привязок, необходима полная точность указаний. Она может быть обеспечена лишь путем применения квалификации привязки по закону суда, т.е. путем применения тех же понятий, которые по соответствующим правовым институтам содержатся во внутреннем гражданском праве данной страны. Квалификация такого рода означает, что в отличие от объема привязка получает содержание независимо от того, элементы права каких стран содержатся в данном подлежащем рассмотрению гражданско-правовом споре. Даже в тех случаях, когда фактический состав отношения содержит одни только иностранные элементы и речь идет о выборе между иностранными законодательствами, коллизионная привязка, служащая основанием для этого выбора, должна получить квалификацию по советскому праву. Только такой порядок обеспечивает определенность в выборе между коллидирующими правопорядками, не нарушая принципа равноправия правовых систем; стабильность коллизионной привязки, содержание которой определено "по закону суда", не создает привилегии для выбора одного из коллидирующих законов по сравнению с другими" <50>. В последующем этот взгляд был охарактеризован как "общий для советской доктрины" <51>.
--------------------------------
<50> Лунц Л.А. К вопросу о "квалификации" в международном частном праве // Советский ежегодник международного права. 1979. М., 1980. С. 217 - 218.
<51> Богуславский М.М. Международное частное право. М., 1989. С. 87 - 88.
Отечественная нотариальная практика свидетельствует, что вопрос о толковании понятия места жительства наследодателя является весьма актуальным и сложным. И.Г. Медведев в качестве иллюстрации приводит следующий случай.
Российский гражданин Р. Букин, бывший командир экипажа Аэрофлота, уехал в 1997 г. на работу по контракту в Канаду, где через некоторое время встретил Лизу Голубко, имевшую канадское гражданство, с которой вступил в брак. Пара устроилась в Монреале, где и проживала до кончины Букина, последовавшей от сердечного приступа 17 февраля 2003 г. В состав наследственного имущества входят денежные средства на счетах в банках в Канаде и РФ, автомобиль, переданный по доверенности в пользование дочери от первого брака, и иное движимое имущество. Дочь покойного обратилась к нотариусу с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство. Для этого ему необходимо определить место жительства наследодателя. С одной стороны, если допустить, что понятие "место жительства", закрепленное в ст. 20 ГК, идентично одноименному понятию, содержащемуся в п. 1 ст. 1224 Кодекса, то в качестве такового выступает место, в котором умерший был зарегистрирован. В этом случае статутом наследования будет выступать право РФ. С другой стороны, при определении места, в котором лицо проживало, могут быть приняты во внимание и иные факты: наследодатель вступил в брак с иностранной гражданкой и поселился в ее стране на законном основании; супруги стали обустраивать свой быт (трудоустройство, выбор учебного заведения для детей, открытие счета в местном банке и пр.). Указанные обстоятельства могут свидетельствовать о том, что наследодатель имел более тесную связь с правопорядком страны своего фактического, а не юридического проживания, и именно этот правопорядок должен выступать статутом наследования <52>. А.Л. Маковский полагает <53>, что необходимость определить место преимущественного проживания наследодателя имеет место тогда, когда он проживал в нескольких государствах. При этом нотариус или судья должен отдать предпочтение стране, с которой умерший имел наиболее прочные связи, которые могут явствовать из проживания в ней вместе с семьей, наличия постоянного жилья и работы и т.д. Такую же позицию занимает Н.И. Марышева <54>. По мнению македонского исследователя Т. Бендевского, "в международном частном праве понятие домицилия означает центр жизненных активностей лица в определенном государстве" <55>.
--------------------------------
<52> См.: Медведев И.Г. Международное частное право и нотариальная деятельность. 2-е изд. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 113 - 114; Зуев А.Е. Некоторые проблемы взаимодействия национальных правовых систем на примере наследственного дела // Журнал международного частного права. 2005. N 2(48). С. 25.
КонсультантПлюс: примечание.
Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2002.
<53> См.: Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. С. 487.
<54> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Отв. ред. д.ю.н. Н.И. Марышева и д.ю.н. К.Б. Ярошенко. С. 566.
<55> Бендевский Т. Международное частное право. М.: Статут, 2005. С. 261.
Второй существенной новеллой в сфере отечественного коллизионно-правового регулирования наследственных отношений является специальная норма, содержащаяся в абз. 2 п. 1 ст. 1224 ГК, посвященная наследованию недвижимого имущества, в том числе того, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации. В первом случае компетентным правопорядком будет правопорядок страны, в которой имущество находится, во втором - российское право. Появление данной нормы в нашем законодательстве позволяет говорить об изменении концепции коллизионно-правового регулирования в отечественном праве, ибо налицо дифференциация регулирования в зависимости от вида (категории) вещей - движимых и недвижимых (равно как и приравненных к последним). Иными словами, вместо исходного начала единства наследственной массы и применения соответственно общего коллизионного принципа к наследованию, за исключением привязки односторонней коллизионной нормы к праву СССР (в дальнейшем РСФСР и РФ) в особых случаях местонахождения строений на указанной территории, ныне нужно вести речь о двух самостоятельных статутах наследования применительно к разным частям наследственной массы (см. выше). Как видно из предшествующего изложения, речь идет о коллизионных правилах, отличающихся друг от друга как по объему (и как следствие этого - по кругу регулируемых отношений), так и по формулам прикрепления. Подобные ситуации имеют место в российской нотариальной практике.
В результате супружеской ссоры был убит гражданин России Р., постоянно проживавший в пригороде Женевы. К нотариусу г. Москвы К. обратилась гражданка России П., действующая в интересах своего несовершеннолетнего сына, который согласно свидетельству о рождении является сыном наследодателя и гражданки П., рожденным вне брака. В состав наследственного имущества входит квартира в г. Москве, дом в г. Женеве, вклады в российском и швейцарском банках. В данном случае российский нотариус должен применить к наследованию недвижимости российское и швейцарское право <56>. Из приведенного казуса легко увидеть, что действие единой привязки lex rei sitae задействовало несколько правопорядков - статут наследования недвижимости "распался".
--------------------------------
<56> См.: Медведев И.Г. Указ. соч. С. 106, 109, 136.
Ранее действовавшее регулирование (ст. 567 ГК 1964 г.) также дифференцировало коллизионно-правовую регламентацию наследования в зависимости от состава наследственного имущества, однако в данном правиле речь шла не о недвижимом имуществе, а о "строениях, находящихся в СССР". При этом порядок их перехода по наследству определялся советским правом. Подобный подход объяснялся, во-первых, тем, что до принятия Основ ГЗ Союза ССР и республик 1991 г. и части первой ГК РФ нашему праву не было известно деление вещей на движимые и недвижимые. В то же время, определяя понятие "строение", доктрина исходила из того, что "законодательство, говоря о строениях, имеет в виду не всякую постройку, не временно возведенную для преходящих целей, а лишь прочно связанную с земельным участком", которая образует "хозяйственно и технически единое целое с земельным участком" <57>. Таким образом, конституирующим признаком строения выступало не простое возведение какой-либо конструкции на земельном участке, но неразрывная ее связь с землей, что, в свою очередь, выступает в качестве основной характеристики недвижимого имущества вообще. В связи с этим в п. 3 ст. 169 Основ речь шла уже о "строениях и другом недвижимом имуществе". В дальнейшем понятие недвижимого имущества получило в нашем гражданском законодательстве легальное закрепление. К недвижимости стали относить не только здания и сооружения - "строения", но и земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты, многолетние насаждения, а также те объекты, которые подлежат государственной регистрации (воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты), и иные объекты, отнесенные законом к недвижимому имуществу (п. 1 ст. 130 ГК). Ныне действующее коллизионное право, следуя данным положениям ГК и учитывая расширение круга объектов, входящих в состав наследства, говорит именно о "наследовании недвижимости".
--------------------------------
<57> Брауде И.Л. Правовые вопросы индивидуального жилищного строительства. М.: Госюриздат, 1957. С. 25.
Во-вторых, законодатель понимал, что распространение отечественного закона на наследование недвижимостей, находящихся за границей, пребывает в явном противоречии с устойчивой с древнейших времен практикой коллизионного регулирования, построенной по принципу прикрепления к закону места нахождения вещи. Тем не менее привязка в ГК 1964 г. и Основах ГЗ наследования строений и иной недвижимости, находящейся в СССР, к советскому праву не имела в литературе однозначного толкования. В частности, А.А. Рубанов считал, что "когда наследодатель постоянно проживал за границей, отношения по наследованию регулируются иностранным законом, за исключением отношений по наследованию строений, к которым применяется советское право. В то же время, если наследодатель постоянно проживал в СССР, но имел строение за границей, наследование целиком регулируется советским правом" <58>. Противоположной точки зрения придерживался Л.А. Лунц, полагая, что норму о наследовании строений следует квалифицировать "как частный вывод из принципа, по которому наследование в недвижимости подчинено закону ее местонахождения. При таком толковании принцип местонахождения недвижимости применяется также и к случаям, когда недвижимость находится за рубежом" <59>. Как видно из текста абз. 2 п. 1 ст. 1224 ГК, законодатель воспринял позицию Л.А. Лунца, заменив одностороннюю коллизионную норму двусторонней и прикрепив регулирование наследования недвижимости к праву страны, в которой недвижимость находится. По этому же праву будет осуществляться соответствующая квалификация имущества (п. 2 ст. 1205 ГК).
--------------------------------
<58> Рубанов А.А. Наследование в международном частном праве (отношения СССР с капиталистическими странами). М.: Наука, 1966. С. 221.
<59> Лунц Л.А. Указ. соч. С. 107.
Комментариев нет:
Отправить комментарий